XXI-й - Время битвы Поэтов

25 лет назад в истории России произошли события, которые в значительной степени повлияли на ход дальнейшей истории нашей страны. Кратко напомним о них.

В период с 21 сентября по 5 октября 1993 года обострился конфликт между двумя ветвями власти: законодательной (Верховным Советом) и исполнительной (президентом страны). Причиной стало издание Борисом Ельциным указа от 21 сентября № 1400 «О поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации». В тот же день в 20.00 он обратился к гражданам России, озвучив этот документ. Ельцин заявил, что дальнейшее сотрудничество с законодательной властью невозможно в связи тем, что Верховный Совет превратился в «штаб неконструктивной оппозиции» и является препятствием на пути экономических реформ, необходимых для преодоления экономического кризиса.

Спустя всего час председатель Верховного Совета Руслан Хасбулатов на экстренном совещании депутатов в Белом доме квалифицировал действия Ельцина как государственный переворот. А в 22.00 того же дня на экстренном совещании президиума ВС было принято постановление «О немедленном прекращении полномочий Президента Российской Федерации Б. Н. Ельцина». В то же время прошло экстренное заседание Конституционного суда (КС) под председательством Валерия Зорькина. Суд вынес заключение, что данный указ нарушает Конституцию и является основанием для отрешения президента Ельцина от должности. Когда заключение КС было доставлено на заседание Верховного Совета, было принято постановление о возложении исполнения полномочий президента на вице-президента Александра Руцкого.

Страна вступила в острый политический кризис.

23 сентября в 22.00 в здании ВС открылся внеочередной (чрезвычайный) Х Съезд народных депутатов. По распоряжению правительства в здании были отключены телефонная связь и электричество. Участники съезда проголосовали за прекращение полномочий Ельцина и поручили исполнять обязанности президента вице-президенту Александру Руцкому. Съезд назначил основных «силовых министров» – Виктора Баранникова, Владислава Ачалова и Андрея Дунаева. Для охраны здания ВС из числа добровольцев были сформированы дополнительные охранные подразделения, членам которых по специальному разрешению выдавалось огнестрельное оружие, принадлежавшее Департаменту охраны Верховного совета.

В итоге президент Ельцин принял решение о применении силы. Изображение танков, ведущих огонь по зданию Верховного Совета, облетело информационные агентства всего мира.

Однако Борис Ельцин решил применить против защитников Верховного Совета и элитные подразделения спецназа, входившие в состав Главного управления охраны – группы «Альфа» и «Вымпел». О своем участии в событиях того времени газете ВЗГЛЯД рассказал генерал-лейтенант Дмитрий Герасимов, который тогда в звании генерал-майора командовал группой специального назначения (ГСН) «Вымпел».

ВЗГЛЯД: Дмитрий Михайлович, когда возглавляемая вами группа «Вымпел» начала принимать участие в событиях октября 1993 года?

Дмитрий Герасимов: В начале октября 1993 года наши группы были приведены в состояние повышенной боевой готовности, а 3 октября мы прибыли в Москву. Разместились в Кремле, в Кремлевском дворце съездов, где проходили ранее съезды КПСС. Личный состав групп расположился в креслах. Зайцеву ребята соорудили место отдыха на сцене, а мне – на топчане в холле. Перекусили бутербродами.

Генерал-лейтенант запаса Дмитрий Герасимов (фото: voin-brat.ru)

ВЗГЛЯД: Кто и какую боевую задачу вам поставил?

Д. Г.: Нас первоначально собрал Барсуков Михаил Иванович, который в то время возглавлял Главное управление охраны. Он объявил, что Верховный Совет находится в состоянии конфликта с президентом и готов свергнуть его. Поэтому необходимо устранить эту угрозу и навести порядок.

Но надо сказать, что со мной и Геннадием Николаевичем Зайцевым, который тогда командовал «Альфой», общался и Коржаков, и контр-адмирал Захаров, который возглавлял тогда спецназ службы безопасности президента. Они поддерживали связь между нами и президентом. Нас не один раз собирали и прощупывали настроение спецназа.

ВЗГЛЯД: Какого рода настроения?

Д. Г.: Готовы ли наши ребята арестовать Верховный Совет и вывести его из здания? Надо сразу сказать, что наши подчиненные относились к этому мероприятию с опаской. Еще были свежи воспоминания, как «Альфу» и «Вымпел» подставили в 1991 году. (В 1991 году «Альфу» направили в Вильнюс, где начались сепаратистские выступления. Задача – захват телецентра и телебашни. При выдвижении к объекту выстрелом в спину был убит сотрудник «Альфы» лейтенант Виктор Шатских. В следующие пять дней ни одно ведомство не признало его своим офицером, а Горбачев сказал, что он не посылал «Альфу» в Вильнюс – прим. ВЗГЛЯД.)

ВЗГЛЯД: А Ельцин встречался с вами? Он задачу на штурм ставил?

Д. Г.: В ночь перед штурмом Барсуков приказал мне собрать всех начальников отделов и прибыть в кабинет, где находился президент. Когда мы туда прибыли, Барсуков сказал мне, чтобы я доложил президенту, поскольку я один был в военной форме. При этом он сказал, чтобы я не обращался к нему «товарищ президент». Я спросил – а как же мне его называть? Он посоветовал обратиться: «Уважаемый президент. Спецгруппы «Альфа» и «Вымпел» собраны по вашему приказу».

Когда вошел президент, я ему доложил. Далее он коротко обратился к нам. Мол, в стране сложилась тяжелая обстановка. Надо навести порядок. Я видел, как вы выполняли другие задачи. А теперь пришло время навести порядок в стране. Вы должны нам помочь в решении этой задачи.

ВЗГЛЯД: Какой была ваша реакция?

Д. Г.: Я говорю ему, что там, в здании Верховного Совета – гражданские люди, женщины и дети. Может пролиться кровь невинных людей. На что он ответил, что мы там будем не одни. И что там будут подразделения Министерства обороны. Поэтому нам сейчас же предстоит выехать в Генеральный штаб, чтобы решить вопрос взаимодействия с военными. Определить направления, где и кто будет штурмовать.

ВЗГЛЯД: Как это восприняли вы и ваши бойцы?

Д. Г.: Когда мы покинули кабинет, офицеры и «Альфы», и «Вымпела» заявили, что в этой игре участвовать отказываются. (Как уже было сказано выше, среди офицеров была свежа память о событиях в Вильнюсе 1991 года. Бойцы спецназа опасались, что в условиях политической нестабильности их снова могут сделать крайними и обвинить в убийстве мирных жителей. Кроме того, моральный кодекс офицеров не позволяет стрелять в безоружных – прим. ВЗГЛЯД.)

Сотрудники охраны это услышали и, как я понял, испугались. Ведь мы все были полностью экипированы, с оружием и боеприпасами. Контр-адмирал Захаров доложил об этом президенту. Как позже стало известно из неофициальных источников, у них возникли опасения, что мы сейчас можем арестовать президента.

ВЗГЛЯД: У вас реально были такие мысли? И вы могли бы арестовать Ельцина?

Д. Г.: Сделать мы это, конечно, смогли бы, но ни у кого и мысли такой не возникало.

Заметив волнение охраны, я предложил Геннадию Николаевичу Зайцеву покинуть Кремль и выехать в Генштаб, как и было предписано президентом. То же самое я предложил своим подчиненным, что было воспринято положительно. Когда мы собрались выехать, охрана с радостью растворила ворота.

ВЗГЛЯД: Как вас встретили в Генштабе?

Д. Г.: После прибытия в Генштаб спустя какое-то время ко мне подошли два гражданских и сказали: «Дмитрий Михайлович, Верховный Совет и защитники Белого дома по подземному ходу пытаются выйти из Москвы. Вам приказано их арестовать». На что я сказал, чтобы они убирались отсюда, пригрозив быстро разобраться с ними. Им повторять не пришлось, и скоро их и след простыл.

В Генштабе мы встретились с министром обороны Павлом Грачевым. Он тоже получил задачу на штурм Белого дома, но не решался ее выполнить. Потом мы встретились с начальником Оперативного управления Генштаба, который был крайне растерян. До времени штурма, которое им было указано, оставались часы, а кто штурмует и откуда, еще не было ясно. Он безуспешно пытался составить таблицу организации взаимодействия штурмующих подразделений. Когда Ельцин узнал о нерешительности министра обороны, он лично с ним встречался и настоял на штурме силами армейских подразделений.

ВЗГЛЯД: В чем тогда состояло ваше участие?

Д. Г.: Приехал Барсуков и уговорил меня и Зайцева проехать на машине к Белому дому и провести разведку. А там творилась натуральная вакханалия. Стреляли из Белого дома, да и не только оттуда. Когда мы подъехали, нас обстреляли из здания СЭВ. Мы развернулись и зашли с Садового кольца в направлении между посольством США и гостиницей «Мир». Здесь нас пыталась таранить какая-то машина...

После такой рекогносцировки мы вернулись к зданию Генштаба. Посоветовались и решили зайти к Белому дому со стороны зоопарка. Когда приблизились снова к Белому дому, там уже творилось что-то ужасное. По стадиону носился БТР бригады внутренних войск и палил во все стороны. Экипаж боялся, что к нему приближаются, чтобы его подбить, и потому стрелял по всем, кого видел. Вокруг валялись раненые...

Спустя некоторое время подошли БМП с водителями, и Барсуков предложил продолжить разведку. Ребята из «Альфы» нашли среди своих механика-водителя, создали экипаж, и группа на БМП двинулась правее стадиона. А наша группа из состава «Вымпела» также на БМП провела разведку слева, пройдя между посольством США и стадионом в направлении Белого дома.

Когда вернулись, доложили Барсукову. Там рядом стояли автобусы и было много людей.

ВЗГЛЯД: Барсуков отдал вам приказ на штурм?

Д. Г.: Барсуков обратился к нам: «Ребята, надо навести порядок!»

Тогда я построил свою группу и обратился к офицерам: «В сложившейся ситуации я не имею морального права вам приказывать. Но я считаю своим долгом постараться разрешить ситуацию мирным путем, поскольку с Александром Руцким мы были знакомы еще в Афганистане. Кто готов со мной пойти, можете присоединиться».

После этого я сам, один двинулся в сторону Белого дома. Пройдя метров двести, я обернулся и увидел, что за мной пошли бойцы и «Альфы», и «Вымпела» – примерно одинаковое количество. Всего человек четыреста.

ВЗГЛЯД: Как проходил штурм?

Д. Г.: Мы с моим помощником Шагиным Игорем Викторовичем вышли на угол стадиона. В это время начался обстрел. Били из пулемета со здания СЭВ. Мы укрылись за плитами баррикад и залегли. Отлежались, а потом броском перебежали открытый участок. Я где-то даже фотографию этого момента видел. Вышли на правый фланг Белого дома, если смотреть на центральный вход. Снова началась стрельба. Мы залегли на стоянке автомобилей и лежали там минут десять. Потом замначальника отдела Сергей Клементьев зашел в 19-й подъезд, а мы лежали напротив центрального входа.

Тут Клементьев докладывает: «Дмитрий Михайлович, мы находимся уже внутри Белого дома на втором этаже». Я ему говорю: «Клементьев, подожди, сейчас я вместе с Шагиным подойду к тебе».

Когда мы ушли, у центрального входа остался начальник отдела Сергей Проценко. Когда стрельба прекратилась, его группа зашла в Белый дом, в здание, где находились Руцкой и Хасбулатов. Без сопротивления дошли до кабинета Руцкого и начали с ним общаться. Руцкой спросил Проценко, кто и где штурмует здание и где находится Герасимов. И попросил Проценко связаться со мной. Сказал, пусть вспомнит Афганистан (В 1985 году Руцкой командовал полком штурмовиков Су-25 и вместе с личным составом 22 обрСпН выполнял задачу по взятию укрепрайона Васатичигнай. В сложной обстановке он лично прикрывал группу, выполнявшую основную задачу – прим. ВЗГЛЯД.)

Проценко спросил Руцкого, где находится Хасбулатов – оказалось, этажом выше.

ВЗГЛЯД: Легко ли было арестовать Руцкого и Хасбулатова?

Д. Г.: Собственно, они не сопротивлялись. Руцкой отдал команду своей охране не препятствовать их аресту. Минут через двадцать они вышли из здания Белого дома. А выводил Руцкого и Хасбулатова именно начальник отдела ГСН «Вымпел» полковник Сергей Проценко. Это даже видно на фотографии.

А из 19-го подъезда других защитников Белого дома выводил Клементьев. Мы там, среди выходивших, встретили министра безопасности Российской Федерации Баранникова Виктора Павловича. Он подошел ко мне: «Куда нас, Дмитрий Михайлович?» Я ответил: «Нам приказано доставить вас в Лефортово». «А что с ними будет?» – спросил он, имея в виду других защитников Белого дома. «Не знаю, – ответил я, – но мы берем вас под охрану до решения вопроса и никого к вам не допустим». После этого мы погрузили их в наши автобусы и отправили. В Лефортово их сопровождали наши офицеры и охраняли там в течение трех суток.

ВЗГЛЯД: На этом все закончилось?

Д. Г.: Не совсем. Уже вечерело, когда к Белому дому на бэтээрах подлетели вооруженные люди, раскрашенные репеллентами, и как начали палить в сторону Белого дома и американского посольства, да и практически во все стороны! От них ко мне подбежал подполковник.

Спрашиваю: «Кто такие?» Говорит: «Ленинградский ОМОН. Мы получили команду взять Белый дом под охрану». Я ему говорю: «Берите, раз приказано. Что же вы палите во все стороны без разбора?» Потом выяснилось, что под их дурной огонь попал мой заместитель полковник Исайкин и получил ранение в ногу.

ВЗГЛЯД: Когда вы закончили выполнение задачи?

Д. Г.: Уже поздно вечером по приказу Барсукова «Вымпел» и «Альфа» вернулись в Кремлевский дворец съездов. Только расположились, прибежал посыльный и передал, что меня и Зайцева вызывает Барсуков. Михаил Иванович поздравил нас с выполнением задачи. Особо обратил внимание, что нам удалось без крови арестовать Руцкого, Хасбулатова, Баранникова и других членов Верховного Совета. После этого он сказал, чтобы мы на ночь остались в Кремле и располагались в КДС.

Затем меня с Зайцевым и всех начальников отделов вызвали в кремлевскую столовую. Там были накрыты столы. Бутерброды, алкоголь. Мы с Геннадием Николаевичем выпили граммов по сто водки и пошли спать. Он – к своей группе, я – к своей. Утром «Вымпел» отправили в Балашиху, а «Альфа» еще оставалась в Кремле.

ВЗГЛЯД: Что вы сегодня думаете о причинах, побудивших Ельцина привлечь группу «Вымпел» к штурму?

Д. Г.: Судя по всему, Ельцину и тем, кто его направлял из американского посольства, нужно было, чтобы мы при штурме пролили реки крови. Без этого никак бы не обошлось, если бы мы пошли на штурм. В условиях ограниченной видимости в здании, где полно гражданских, отличить их от защитников было очень сложно. Но мы выполнили задачу без жертв и даже не применяя оружие. По сути, мы взорвали всего одну гранату РГ-42. Боец кольцо выдернул и где-то его обронил, и вставить обратно уже не смог. Ну и взорвали гранату на стадионе.

ВЗГЛЯД: Но ведь были сообщения о жертвах среди спецназа?

Д. Г.: У «Альфы» погиб младший лейтенант Геннадий Сергеев. Они с группой пошли на броне на разведку правее стадиона и заметили раненого. Подъехали к нему, и Сергеев стал затаскивать раненого в машину. В это время снайпер попал ему в незащищенный участок между бронежилетом и «Сферой» («Сфера» – специальный шлем, применяемый спецназом). При этом стреляли не из Белого дома, а со здания сбоку. Как мне рассказывали, ребята засекли его, и он там и остался. Информация не подтвержденная, но рассказывали, что он из израильской спецгруппы «Бейтар». Судя по всему, у них была задача спровоцировать начало штурма нашими спецгруппами.

ВЗГЛЯД: Что там делала в это время израильская спецгруппа?

Д. Г.: Еще раз скажу, за достоверность этой информации не ручаюсь.

Во всяком случае, этим планам было не суждено сбыться благодаря высокой гражданской позиции офицеров «Альфы» и «Вымпела», которые не допустили кровопролития. Позже мне не раз доводилось слышать, что, если бы мы тогда повели себя иначе, гражданской войны было бы не избежать.

ВЗГЛЯД: Что стало потом с группой «Вымпел»?

Д. Г.: На третий день после описанных событий к нам на базу в Балашиху прибыл кадровик и сообщил, что ГСН «Вымпел» передается в состав МВД. Это решение принял президент РФ Ельцин Борис Николаевич. Я собрал всех офицеров и объявил о таком решении. И обратился к ним: если мы согласны перейти в состав МВД, то тогда в полном составе. Если нет, то пусть встанут те, кто отказывается от перевода. Встала практически вся группа.

ВЗГЛЯД: Почему они отказались перейти в МВД?

Д. Г.: Этот же вопрос в свое время мне задавал министр внутренних дел Ерин. И я спросил его в ответ – осознанно ли он принимал решение служить именно в структуре МВД? Он сказал, что конечно. Я ответил: «Так и я, и мои подчиненные выбирали службу в спецназе. Мы готовились защищать Родину в качестве разведчиков-диверсантов, а не милиционеров». Он все понял, и больше этот вопрос не поднимался.

Далее в структуре МВД была создана группа «Вега», и в ее штате начали появляться должности, которые предлагали офицерам «Вымпела». Но в «Вегу» перешло не более 20 человек. В основном из прапорщиков, у которых были квартиры и семьи в Балашихе. Офицеры отказались. Многие уходили в другие структуры ФСБ. Кто-то уволился и стал работать в коммерческих структурах, в системе безопасности. Лично я написал рапорт об увольнении, но попросил дождаться, пока последний офицер «Вымпела» уволится. Спустя некоторое время мне предложили должность заместителя начальника Академии ФСБ, и я согласился.